Между тем он время от времени получал удары, но наработанные годами тренировок рефлексы давали знать о себе. Ему удавалось сглаживать или минимизировать ущерб от атак. Это был его максимум. Драться вслепую не получалось.

— Кто ты? Твою мать, почему ты молчишь⁈

Долго так продолжаться не могло. Рано или поздно он пропустит фатальный удар, упадет на землю и тогда враг просто добьет его.

Мозг отчаянно искал выход из сложившейся ситуации. Спина покрылась холодным потом. Думай Джино. Думай. Спасительные идеи никак не приходили в голову.

Вновь приближающиеся шаги. Бренчание цепей.

Джино сделал обманное движение влево, а после нырнул с кувырком вправо. Вскочил на ноги и побежал подальше от купившегося на уловку врага.

Он потерял способность видеть, но его слух вдруг усилился. Это усиленное чувство подсказывало где находится враг.

Усиленное чувство… Точно! Догадка засветилась как яркая лампочка в беспросветной тьме его разума.

Сверхчувствительность!

Алисия сказала, что у него развита сверхчувствительность. Человек с такой способностью может видеть мир с закрытыми глазами через свою ауру. Аура была энергетическим полем вокруг эфирного тела.

И вправду. Браслеты препятствовали контролю эфирной энергией, но он по-прежнему чувствовал ее.

Возможно тренировки отца с постоянными побоями пробудили в нем этот навык. Осталось только научиться пользоваться им.

Джино сделал глубокий вдох. Открыл внутренний взор. Серая эфирная энергия циркулировала по меридианам внутри него, проходила через органы и через определенные точки в коже, выходила за пределы тела. Взор попытался протолкнуться вслед за нею наружу.

Быдыщь!

В плечо прилетел удар. Джино рефлекторно отклонился и смазал его.

Удары неслись один за другим.

Джино поднял руки защитить голову и инстинктивно закачался змеей. Из стороны в сторону, снижая урон от ударов. Все это время его взор пытался прорваться за пределы тела. Но для непривыкшего ума, это было тяжело сделать с первой попытки.

Бах! Бах! Он входил в клинч, обхватывая руками врага, затем резко разрывал дистанцию. И так несколько раз. Терпел сыплющиеся удары, только ради того, чтобы удержать концентрацию на внутреннем взоре.

Удар… Удар. Вдруг снаружи что-то мелькнуло. После очередного пропущенного удара Джино почувствовал. С кровью из носа. С тупой болью в ребрах. Он почувствовал!

Это чувство было настолько ярким и непривычным.

Эфирная энергия витала вокруг него по одним и тем же путям. Беспрестанно. Как бесконечный поток автомобилей на скоростной магистрали. Эти пути для энергии были как силовые линии в электромагнитном поле.

Странные очертания вдруг появились в них, нарушая поток. Кулак!

Джино пригнулся.

Удар просвистел над ухом.

Он тут же выстрелил встречным в предполагаемую челюсть врага. Хруст! Это оказался его нос. Уже свернутый нос.

Враг отшатнулся.

— Я вижу! Я вижу тебя, ублюдок! — вскричал Джино и побежал на врага. Теперь он вдруг видел все в радиусе метра вокруг себя. Сверхчувствительность!

Без цветов. Только очертания. Как летучая мышь с эфирной эхолокацией.

Уклонение. Замах.

Удар!

Уклонение — Удар!

Джино обрушил шквал атак на противника. Годы суровых тренировок тут же позволили переломить исход боя. Жар разливался по венам. Горячий пот проступил на коже. О, да!

Он вколачивал во врага удар за ударом.

Через несколько минут тяжело дыша, Джино завалил противника на пол. Обмотал цепь вокруг его шеи. Ярость вдруг захватила его. Он хотел задушить его. Отомстить за избиение, которое только что получил. Отомстить за боль.

Убить этого человека было не жалко. Раз он сидит в этой темнице, значит преступник. Значит он заслуживает смерти.

Джино натянул цепь, стиснув зубы.

Еще чуть-чуть… да…

Внезапно что-то щелкнуло в его разуме.

Стоп!

Что-то здесь было неестественное. Ложное. Нет, это не гнев. Любой человек разгневался бы, в сердцах желая смерти врагу, если бы его также избивали. Что-то было неправильное в поведении врага.

Судя по стилю, навыки боя врага были безупречны. Джино в начале пропускал от него удары так, что тот мог убить его любым из них. Если бы соперник хотел, он бы убил его сразу, но вместо этого будто бы поддавался. Джино нахмурился. Зачем тот тогда напал на него? Кто он?

Джино отшатнулся. Он осознал кто перед ним.

— Отец? — удивленно спросил он, когда заметил, что у врага всего лишь одна рука, а затем получше присмотрелся к очертаниям его лица. В пылу боя он не давал оценку однорукости, заботясь совсем о другом. — Зачем ты напал на меня?

— Сынок… все просто. Ты еще не завершил последний урок, — улыбнулся отец.

Ах. Так это просто чертова тренировка. Тогда понятно, почему невидимый враг не убил его сразу и поддавался. Джино облегченно вздохнул и встал, сойдя с отца.

— Где мы? — он так давно мечтал встретить отца, поговорить с нем по душам, но к сожалению обстановка не располагала. Нужно было разбираться с проблемой, в которой они оказались.

— Мы в казематах академии, сынок, — тоже встал с пола Гилберт. — Завтра нас отправят на стену за совершенное преступление, где при первом же нападении химер выставят в авангард в качестве пушечного мяса.

Завтра их отправят на смерть… Быть пушечным мясом… Осознание этих слов ввергало в шок.

Из окна доносился шум продолжающегося дождя.

Они оба совершили преступления. Сын совершил покушение на убийство человека, а отец убил человека, вступившись за сына. Джино застыл, не в силах проглотить комок в горле. Если бы у него были глаза, он бы вперил виноватый взгляд в пол.

Почему все дошло до такой степени, что их участь теперь только стать кормом для химер? Он понял причину всех бед.

Джино рухнул на колени, не обращая внимания на каменную плитку.

— Отец, прости меня. Все это время я ненавидел тебя, — с сожалением прошептал Джино и уперся лбом в пол. — Если бы я не сбежал из дома, этого бы не случилось. Из-за меня мы сейчас в таком положении… Я виноват и не заслуживаю быть твоим сыном. Прости…

Джино ударился лбом об пол. Затем еще раз. И еще раз… Он не знал, как мог по другому загладить свою вину.

— Перестань винить себя. Это все неважно, — остановил рукой Гилберт голову сына. — Сейчас нам нужно поговорить о другом. Осталось мало времени.

Джино поднялся, и не понимающими пустыми глазницами уставился на отца.

— Сынок, ты боишься не тех хищников. Пока мы в темнице, мы в безопасности. Но завтра нас выпустят и поведут на стену отбывать наказание. В это время мы будем наиболее беззащитными, — Гилберт задумчиво почесал щеку. — Я нарушил клятву не нападать на Дом Найт, теперь Кристофа не сдерживает ответная клятва. Он знает, что я восстановил культивацию и представляю угрозу для него. Поэтому он воспользуется этим моментом, чтобы избавиться от меня. От тебя он тоже избавится, чтобы ты не создавал угрозу в будущем.

— Хорошо. Какой у нас план?

— Все просто. Ты сбежишь отсюда. После побега проследуешь на стену в четырнадцатый гарнизон, — Гилберт принялся объяснять. — Начальница гарнизона обязана мне жизнью, поэтому сделает все возможное, чтобы оплатить долг. Она определит тебя в помощники инструктора городских стражей, чтобы ты не рисковал жизнью в боях с химерами. В этом гарнизоне нет влияния Найтов, так как он находится в ведении Великого Дома Эйнц, которые не жалуют их. Поэтому стена для тебя будет самым безопасным местом.

— А как именно сбежать? — Джино обреченно поднял руки, показывая на сдерживающие браслеты. — С этим вряд ли что-то получится сделать.

— Насчет браслетов не переживай. Браслеты слишком хрупкие. Пробудишь родословную и сразу же совершишь естественный прорыв на облачную ступень. Браслеты треснут от флуктуаций эфирной энергии прорыва.

— Хорошо, даже если так. Где я возьму силы? Я уже видел прошлое в Хрониках. После того как ты меня воскресил, мне закрыли доступ к небу. Мне заблокировали родословную, — настойчиво заговорил Джино. Помимо пробуждения родословной его еще кое-что смущало, но он не мог понять что именно, чтобы озвучить это.